Стр. 318 - ТОМ2

318
жасалу мерзімін анықтауға ғана емес, сондай-ақ ертедегі
Жетісу мұраларының кең көлемді байланысын анықтауға
да мүмкіндік береді. Мәселен, сабы бар айнаның бейнесін
б. з. д. XII–IX ғғ. Шу аңғарының (Шәмші, Садовое, Суқулуқ,
Қойтын) көмбелерінен шыққан қола бұйымдарымен
және Ферғананың ертедегі егінші халықтарының құю
формаларымен салыстыруға келеді. Жетісудың одан ары
алыс жақтармен байланысы болғанын өзіне тән формада
жасалған пышақ формасының ұқсас прототипі б. з. д. XIII–IX
ғғ. Томскідегі Обътың маңындағы орманды дала тайпала-
рында таралғанынан көрінеді.
Мүмкін, Құлжабасы жартастары мен Шу-Іле таула-
рының басқа да ескерткіштеріндегі айтулы металл бұйым-
дардың жиі кездесуі Қазақстанның оңтүстігі мен Ыстық-
көл маңын Бетпақдала мен Сарыарқаның ірі мыс өндіру
орындарымен байланыстыратын көне жолдардың осы
бөлігі маңызды рөл атқарғанын көрсетеді. Құлжабасы
анималистерінің дәстүрлі саққа тән сюжеттерімен қатар
іздері Оралдан, Сырдарияның төменгі ағысынан бас-
тап Алтай мен Саянға дейінгі көне көшпенділердің шы-
ғармашылығынан кездесуіне байланысты б. з. д. I мың-
жылдықтағы далалық қатынаста бұл «дәліздің» мәні
которая отличает петроглифы бронзового века гор Каратау,
Букантау (Кызылкумы) и Зарафшанской долины. Среди них в
Кулжабасы представлена серия редких изображений, имею-
щих аналогии в древнейших петроглифах Тамгалы: лучники
в звериных (волчьих?) масках, «солнцеголовые» персонажи,
которым сопутствуют изображения животных, выполненные
также в манере, близкой гравюрам Тамгалы. Это позволяет
обозначить в пределах южной части Чу-Илийских гор зону
расселения племен эпохи бронзы, в среде которых во второй
половине II тыс. до н. э. сформировалась данная изобрази-
тельная традиция. Возможно, ранние гравюры Кулжабасы
демонстрируют исходную стадию этого культурного про-
цесса, завершившегося созданием уникальной галереи ри-
сунков Тамгалы.
Раскопки могильников, датирующихся не ранее XIII
в. до н. э., показывают единообразие погребальных обрядов
и материальной культуры обитателей этих мест: умерших
обычно предавали кремации, а остатки помещали в камен-
ные ящики или цисты вместе с медными украшениями и не-
орнаментированной глиняной посудой. Трупоположение
встречается реже, и сопровождающая посуда отличается
более сложным профилем. Эти особенности сближают ис-
следованные могильники эпохи бронзы Кулжабасы с дру-
гими памятниками Чу-Илийских гор (Тамгалы, Ой-Джайляу,
Кожабала) и Семиречья в целом.
Петроглифы поздней бронзы Кулжабасы демон-
стрируют большое разнообразие стилей, отражая, по-
видимому, многокомпонентный состав населения, осва-
ивавшего южные склоны Чу-Илийских гор и предгорья
Тянь-Шаня в конце II тыс. до н. э. Примечательной особен-
ностью наскального искусства этого времени становится
воспроизведение на скалах реальных предметов – ножей,
зеркал, женских украшений, сопоставимых с находками
их прототипов в захоронениях и на поселениях эпохи
поздней бронзы Казахстана и сопредельных стран. Это
позволяет не только датировать сопутствующие им другие
петроглифы, но нередко дает возможность выявить широ-
кие культурные связи населения древнего Семиречья. Так,
изображения зеркал с выступающей ручкой сопоставимы
с аналогичными бронзовыми изделиями из кладов Чуй-
ской долины (Шамши, Садовое, Сукулук и Койтын) XII–IX
вв. до н. э. и литейных форм с древнеземледельческих по-
селений Ферганы. Еще на более удаленные связи Семире-
чья указывает изображение ножа специфической формы,
металлические прототипы которого были распространены
V Құлжабасы қорымының цистадағы жерлеу орны. Қола дәуірі
Захоронение в цисте на могильнике Кулжабасы V. Эпоха бронзы
Алтайдан Каспийге дейін. Қазақстанның табиғи, тарихи және мәдени ескерткіштері мен көрнекті орындары атласы
1. Кенді Алтай
ның атласы
78. Құлжабасы петроглифтері